К. Колесниченко - Закат [СИ, полностью]

Должен признать это производило впечатление. В следующий миг, люстра вновь мигнула, в ней зажегся огонь, и ровный свет желтоватого цвета полился сверху.

На небольшом пьедестале, в стороне от оркестра и зала, где минуту назад никого не было, стояли трое мужчина, давно перешагнувших, преклонный возраст. Как мне было известно из полученных ранее бумаг. Это были три ведущих ректора Академии. Тут не было никакой демократии и выборов. Власть не делилась и чиновники сводились к минимуму. Абсолютная власть.

Лишь у трех магов, руководящих всей Академией. Но стоило немного присмотреться как стало заметно, что не такие уж они и старые как говорили слухи. Хотя когда речь идет о возрасте мага, тут пасуют даже пророки, привыкшие грозить людям небесными карами каждый третий год. Один из них, стоявший сбоку, был абсолютно лыс. Гладкая кожа черепа блестела в купающимся свете зале, с худым лицом, глубоко посажеными светлыми глазами, он был похож на засушенный плод. Но только не тот, что может со временем сгнить, а который с годами становиться лишь крепче. Тугие морщины шли по бокам глаз, но не выглядели обвисшими, скорее гладкие, они были словно вырублены на худом лице.

В черном костюме, под черную рубашку, его глаза выделялись особенно ярко. Второй ректор, был ниже на половину головы, у него оказалось простое лицо обычного человека, которое можно встретить у продавца сдобного хлеба. Если о первом можно говорить как о сильном характере и стальной, не сгибаемой волей, то этот маг, был прелюдным человеком. Об этом говорили, гладко уложенные, абсолютно седые волосы, синие, без грубой складки между ними глаза, и короткая, ухоженная темно-светлая борода. Глядя на него, вспоминался добрый король который желает добра своему народу.

Последний в тройке ректоров маг, стоял расслаблено, с намеком на улыбку на лице. Длинные, уложенные в хвост волосы, подчеркивали острое, породистое лицо, которое дышало многим поколением славных предков. Красивый, словно созданный чтобы радовать глаза, и не думать об опасности, дышащей из его тела. С косым разрезом темных глаз, маг походил на ящера, и казалось в любой миг он мог взорваться градом движений. Строгий костюм был заменен темными, зауженными брюками с манжетам и серой рубашкой.

Но какими бы разными не казались маги, их объединяла одна общая черта. Большая как океан, она омывала каждого из них.

Даже на таком расстоянии от них я смог ощутить, что нахожусь в их доме, и кто истинный хозяин Академии.

Их объединяла власть. Огромная, способна сокрушать города и государства сила, была в руках у этого триумвирата.

Место действия: Анклав.

время: опасное.

Лаур плохо запомнил сам подъем.

В голове бились мысли, не упасть, не шуметь, не бояться. Эти три слова законченным циклом крутились по кругу, не давая подумать ни о чем другом. Не дать отвлечься, не дать совершить ошибку.

Поэтому вор даже не старался запомнить, подобные вещи лучше навсегда забыть, чем вспоминать о них спустя десятки лет, сидя в кресле перед спящей любовницей. Трезво соображать он начал лишь когда головой уперся в жесткую раму окна. Боль отрезвила сознание. Тело сразу же ощутило усталость, руки налились тяжестью, и ноги задрожали от напряжения.

Наконец попав в комнату башни, Лаур не спешил двигаться вперед. Телу требовался отдых, а значит и время.

После того как глаза привыкли к темноте он начал осматриваться. Сама комната оказалась весьма интересна, как говорилось в бумагах Алории, эта башня предназначалась для использования в военное время, если к стенам подойдет враг. Но так как за всю историю Анклава, это не удалось сделать не одному человеку, комната считалась как складное помещение. Но только вместо, ведер, швабр и другого барахла, она была забита оружием.

Начищенная до блеска, смазанная жиром и маслом, холодная сталь блестела и играла светом в ночной темноте.

Тут было оружие для любого вида войск. Легкие арбалеты для стрельбы на сто пятьдесят метров и тяжелые против защищенных латников или полноценных рыцарей, длинные пики для боя в помещениях, широкие ятаганы для защиты стен, кавалерийские мечи, пехотные мечи и алебарды, короткие кинжалы против прорезей доспеха и уродливые мечеломы для боя против нескольких врагов. Круглые щиты на одну руку, весели над треугольными из толстого, обшитого металлом дерева, щитами для первого строя пехоты, рядом в стойках, боком лежали щиты для отражения тяжелой конницы.

Лаур блуждал по комнате взглядом и в каждой ее части он находил оружие. Даже несколько пар доспеха, стояли на деревянных манекенах, готовые вступить в бой по первому слову командиров.

Казалось, вампиры решили подготовиться к любой ситуации, собрав комнате оружие против любого врага. Лаур увидел несколько ящиков, из щелей которых выглядывала солома. Он не удивился бы, увидь внутри них абордажные кошки для морского боя и тонкие кортики адмиралов.

И хотя, стены Анклава не разу не взглянули в глаза врагам, вампиры продумали все варианты. Комната была чиста как мысли непорочной девицы.

Нехотя поднявшись с пола, вор расправил плечи и взмахнул руками, разгоняя кровь и мышцы. Впереди ждала работа, и у него было острое желание выполнить ее до конца.

Подойдя к закрытой двери, он первым делом прислонил к ней ухо, и прислушался. Он старался услышать шум голосов, стук обуви или даже шорох одежды. Любой звук который подсказал бы ему что тут кто-то есть.

Но встретившая его тишина, была страшнее лязга мечей. Башня спала и хранила тишину, словно в ней не было никого живого. Вор знал, что ночью звуки разносятся намного дальше, чем днем, на их пути не стоит привычный шум дневной суеты, и они словно голодные звери, рвутся далеко вперед. Но тут не было ничего, лишь одно его дыхание, казавшееся как никогда громким.

Простояв так две минуты, Лаур достал из кармана отмычки и принялся ломать замок двери. Больше слушать не было никакого смысла.

Замок подался спустя двадцать секунд, вампир сказал, что о пропаже бумаг все равно станет известно и нет смысла храниться и тратить время на аккуратный взлом замков. Поэтому Лаур работал быстро и грубо.

Зато эффективно.

За дверью его ждал длинный коридор. Без проблесков света, он был темен, как и мысли непорочной девицы. Что прочем было на руку вору. Словно алчный насильник он готов был воспользоваться этой темнотой, и достигнуть цели.

Он передвигался быстрым шагом, прижавшись к стене. По плану сюда никто не должен зайти еще несколько недель, уборка складной комнаты делалась раз в полтора месяца и до следующей оставалось еще предостаточно времени. Но планы не прочны, эти мосты соединяющие тебя и твою цель готовы треснуть под тобой в любой момент и погрести на дне ущелья. Поэтому Лаур не доверял планам, и всегда продумывал два запасных варианта.